Перерождение Артефактора [СИ] - Элиан Тарс

капитаном Лероем и капитаном де Липшеком, букет сухоцветов на столе сжавшейся в комочек секретарши вспыхнет алым пламенем.

А ведь из этого гербария можно сделать отличный настой против диареи! Какая трата ресурсов…

О! Хвала Деве под Килем, мы спасли букетик!

Яростные Пёсики, ожидающие своих хозяев под дверьми, уставились на нас.

— Приехали, наконец⁈ — фыркнул Лерой.

— И вам здрасти, — я махнул ему рукой. А затем вежливо кивнул остальным: — Господа.

— Ах ты мелкий… — процедил Лерой.

— Это вы мне? — я изобразил удивление, а затем поднял руку на уровень своей макушки и помахал ей, намекая на то, что выше меня здесь никого нет.

— Господа, давайте воздержимся от провокаций, — поправив серебряную оправу очков, вперёд вышел тощий мужчина с прямыми волосами до плеч. В холле он был вторым по росту, то есть почти с меня. Я видел его на приёме, это первый помощник Барелли, Морис Уинзи. — Господин Лаграндж-младший, прошу вас, проходите. Господин Баррели заждался вас.

— Там не только господин Баррели, — хмуро огрызнулся дядя Шона, капитан де Липшек, приближённый госпожи дель Ромберг. — Прошу, Теодор.

— Пойдём, сынок, — Лаграндж взял меня за запястье.

— Только алти, — криво ухмыльнувшись, вклинился Лерой.

На миг мой приёмный отец замер, переваривая услышанное, а затем взъярился, как медведь, которого вытащили из берлоги.

Я резко положил обе руки ему на плечи и едва смог его удержать.

— Да как ты смеешь так пренебрежительно говорить о моём сыне! Ты…

— Не надо, отец, — тихо сказал я, впившись пальцами ему в ключицы.

— Прошу прощения, но дальше пройти может только господин Лаграндж-младший, — мягко, но настойчиво повторил помощник Барелли. — Такой договорённости смогли достичь господин Барелли и госпожа дель Ромберг.

— На каком основании вы не пускаете меня! — возмутился Лаграндж, уже не пытаясь вырваться из моего хвата. — Я отец Теодора и отвечаю за его!

— А я ректор Академии и несу ответственность за своего курсанта, пока он обучается у нас! — поддакнул Дорн.

— Это решение Вице-Премьера и губернатора острова, — снова повторил Уинзи.

— Хотите пойти против них? — ехидно усмехнулся Лерой. — Тогда не только нам придётся вас останавливать.

Он бросил довольный взгляд на приближённых дель Ромберг.

— Отец, господин ректор, прошу вас, успокойтесь, — я окинул обоих решительным взглядом. — Меня пригласили на беседу, что ж я сам побеседовать не смогу, что ли, с уважаемыми людьми?

— На допрос тебя пригласили, — хохотнул Лерой.

— Капитан, — сквозь зубы процедил Уинзи.

Лерой скривился и отвернулся.

— Сынок… — выдохнул Лаграндж и замолчал, а затем твёрдо продолжил: — Я буду. Здесь. Ждать тебя.

— Спасибо, — улыбнулся я.

— Курсант Лаграндж! — громко, на всю приёмную, проговорил ректор Дорн. — Не посрамите честь Академии Торвиля! И не забывайте, что Академия всегда на стороне своих курсантов!

Тоже мне, развели тут слезливый пафос. Как будто в дальнее плавание провожают…

Войдя в кабинет дель Ромберг, я на миг остолбенел от представшей перед моими глазами картины.

Жирный Вице-Премьер сидел в огромном кресле хозяйки кабинета, сложив ноги в грязных ботинках на её дорогой лакированный стол. Сама же Мэри Кэролайн, с каменным лицом сидела по правую руку от Жерара Барелли.

Однако увидев меня, она грациозно поднялась на ноги и гостеприимно улыбнулась.

— О, Тео, здравствуй-здравствуй! Проходи, присаживайся! — она указала на свой стул.

— Нет! — рявкнул Барелли. — Стой, где стоишь, алти! И не смей приближаться ко мне.

Не обратив на его возглас никакого внимания, я пошёл к Мэри Кэролайн.

— Для меня честь, госпожа дель Ромберг, быть приглашённым в самое сердце острова Бун, в рабочий кабинет его прекрасного губернатора, — я отвесил ей поклон.

— Эй! Ты смеешь игнорировать меня, грязное отродье!

— И вам здравствуйте, — я коротко кивнул Вице-Премьеру. — Госпожа дель Ромберг, мой отец очень хотел прийти со мной, но обстоятельства не позволили ему это сделать. Поэтому представлять интересы семьи Лаграндж придётся мне одному. Прошу вас, присядьте. Не к чему утомлять ваши ноги, — взяв под руку, я отвёл её к диванчику, стоящему в стороне от стола.

В ту же секунду, как Мэри Кэролайн села, Барелли резко оторвал свой жирный зад от кресла.

— Что здесь происходит дель Ромберг⁈ Я велел тебе сидеть здесь! А тебе, мусор, стоять у двери!

— Господин Барелли, — хмуро проговорила Мэри Кэролайн. — Я прошу вас вести себя подобающе. Не забывайте, что вы сейчас находитесь в гостях. Теодор, присядь лучше здесь, — она провела рукой по дивану рядом с собой. Я с удовольствием принял её предложение.

Вице-Премьер широко распахнул свои поросячьи глазки. Он явно не привык к такому уверенному отпору.

— Это что же ты… дерзишь мне, дель Ромберг⁈ — гневно воскликнул Вице-Премьер.

— Нет. Лишь напоминаю о нормах приличия, — спокойно ответила она. — Мы с вами цивилизованные люди, уважающие хорошие манеры и закон. Уверена, мы сможем спокойно, с достоинством, всё обсудить. Итак, с вашего корабля… Самого мощного и хорошо вооружённого корабля Виктории в Шестом море, украли мой вам подарок, и поэтому вы вернулись в наш порт.

— Ты… — процедил Барелли. — Ты забываешься, дель Ромберг!

— Я забыла о какой-то детали? — изобразила удивление Мэри Кэролайн. — Вроде бы повторила всё, что услышала от вас. Где я ошиблась?

— В своём тоне, девочка!

— И вновь я вынуждена напомнить вам о правилах поведения в гостях, — сдержанно проговорила дель Ромберг. — И о том, что ни вам, ни мне не с руки вступать в открытый конфликт.

— Ты мне сейчас угрожаешь, девочка? — гневно сверкнул глаза Вице-Премьер.

— Нет, озвучиваю общеизвестные истины, — пожала она плечами.

— Я уничтожу тебя, девчонка! — взвизгнул он.

— Вы не выйдете из этого кабинета, если будете угрожать нашему губернатору, — я решил, что пора вступить в этот разговор, зачем-то же меня выдернули с лекции.

Две пары глаз удивлённо воззрились на меня. И если удивление одной пары граничило с ненавистью, то другой — с восхищением.

— Ты сам-то понял, что сказал, грязный червяк⁈ — Вице-Премьер аж подпрыгнул на месте. — Угрожаешь мне! И думаешь, что сможешь пережить это⁈ Да я тебя в порошок сочту!

— Вы только что тоже мне угрожали, — я криво улыбнулся. — Мы в равных условиях.

— Ты смеешь ровнять меня с собой, алти⁈ Ты⁈ Ты даже не человек, а животное!

— Господин Барелли! — Мэри Кэролайн резко встала, — Немедленно прекратите! Вы оскорбляете моего гостя при мне! Плевать, что вы оба друг другу угрожаете — выпустили пар — бывает. Но если продолжите систематически оскорблять моего гостя, сына моего друга и жителя моего острова, я буду вынуждена за него вступиться.

Барелли так широко распахнул глаза, что они едва выкатились из глазниц. Показалось, ещё немного, и его маленькие глазные яблочки плюхнутся на стол и покатятся в разные стороны.

Но через секунду Вице-Премьер каким-то чудом взял себя в руки. Более того, он смог относительно спокойно проговорить:

— Такова ваша официальная позиция, дель Ромберг? Укрываете алти? Одного из тех, кто ограбил меня? Того, чьи подельники ограбили вас? Серьёзно? — под конец он не выдержал и скривился.

— Ваши обвинения не имеют доказательств, — пожала плечами женщина. — С тем же успехом можно обвинить кого угодно.

— Алти пытались выкрасть его! — воскликнул Вице-Премьер, тыча в мою сторону пальцем. — Он один из них!

— Тот случай был расследован и стражниками, и моими людьми. Связь Теодора Лагранджа с ограбившими меня алти не обнаружена. Дело закрыто, — произнесла она спокойно. — Вы настаивали на беседе с Теодором, я уважила вас. Несмотря на то, что Теодор курсант Академии Торвиля и не имеет права покидать её средь бела дня без уважительной причины.

— Проникновение на корабль Вице-Премьера — неуважительная причина? — скрипнул зубами Барелли. — Недоказанная вина, значит… А слова Вице-Премьера для вас не имеют веса?

— Тео, — дель Ромберг обернулась ко мне и спросила: — Ты как-то связан с проникновением алти на «Бессменную Викторию»?

— Нет, — почти не соврал я.

Ведь я сам алти, и на корабле побывал. А ещё я тот громко дышащий ящик предупредил, чтобы был потише. Но спрашивают-то меня не об этом.

Так что, скорее говорю правду, чем нет.

— Вот видите. Он ни при чём, — развела руками Мэри Кэролайн. — По закону люди равны. А значит ваше слово равно слову Тео. Ну а я присоединяюсь к Теодору. Значит, два к одному.

— Вот значит как, — закатил глаза Барелли. — Прикрываясь законами, забыла о своём месте.

— Вы хотите наплевать на законы Виктории? — холодно спросила дель Ромберг.

— Ты пожалеешь о том, что наговорила сегодня, девочка, — Вице-Премьер проигнорировал её вопрос и, вздёрнув подбородок, направился к дверям. — Очень